Наступили каникулы, но лето особо жарким не было, но мама захотела меня пристроить в пионерский лагерь. "Мам, а я же не пионер, меня в лагерь-то не возьмут."-"Ещё как возьмут!" Я заметил, что у моей мамы, за время работы завотделом в универмаге, стал вырабатываться начальственный тон разговора. Я посмотрел на неё немного удивлённо, но промолчал. Видно ей тяжело было работать и учится, она даже с лица спала. И действительно, вскоре я был в пионерском лагере, с ГУЛАГом конечно не сравнить. Лагерь был на пол пути к Ритки, недалеко от строящегося Академгородка. Сосновый лес, воздух, от которого чуть ли не кружилась голова, он как бы заливался как живительная влага, бежал по жилушкам и давал толчок организму, как будто заводил его на и хотелось прыгать, бегать, но только не сидеть на месте. А вот как раз этого и было мало. Такое ощущение было, что нас как свиней откармливают на забой. А постоянное взвешивание врачихой "Пилюлькиной", как бы подтверждало это. Она вывешивала наш вес на доске объявлений и на линейке зачитывая фамилии тех кто нажрал больше всех веса, с гордость произносила:-"Дети, а вот Иванов сегодня, перегнал по весу Сидорова. Молодец Иванов, вот надо на кого ровняться!"- и все хлопали, стучал барабан, трубил горн, подымался флаг, а повариха, розовощёкая толстушка, на тарелке, улыбаясь на все зубы, несла счастливчику торт. Счастливчик улыбаясь принимал тортик и тут же вгрызался в него под одобрительный гул присутствующих. И этот ритуал был ежедневным и по моему именно только он и был интересен ребятам. В летние деревянные домики, с огромными окнами спальных корпусов, разрешалось заходить только для сна и он после обеда для всех был обязателен. А так старались молодые вожатые, парни и девушки, занять наш досуг различными играми, соревнованиями и т.д. , а вечером танцы. Из репродукторов неслась музыка, девчонки танцевали с дёвчонками, а пацанва вроде стеснялась пригласить девочек, но было видно, что уже каждый из них на кого-то глаз уже успел положить. Мне тоже понравилась одна тёмненькая девочка, кареглазая такая, с короткой стрижкой. Она меня привлекла именно своей непосредственностью, с какой-то такой затаённой грустью, как будто в душе у неё скрывалось какое-то большое горе. Я её сразу же заметил, почти в первый же день прибывания, когда ходил знакомится с лагерем и зашёл в читальный зал, она уже там сидела и что-то читала. Танцевать меня учила тётя Лида, она говорила:-"Юра, танцевать должен уметь каждый себя уважающий мужчина. И не возражай мне!"- хотя я и возражать-то не собирался. Я о чём-то разговаривал с пацанами, когда услышал тихий, спокойный голос:-"Юра , белый танец объявили, тебя можно пригласить?"- меня как током прошило, я повернулся и глаза наши встретились. И хотя, я бы её голос узнал сразу, но как-то не совсем верилось в такое счастье. Ни слово не говоря и взяв её за руку, мы пошли танцевать. Я как будто чувствовал удивлённые, сверлящие спину мне взгляды мальчишек. Мы танцевали молча и даже смотрели в разные стороны, но когда наши взгляды на мгновения соединялись по прямой, меня пробирал лёгкий озноб. Танец оказался на редкость коротким, проводив её и поблагодарив, как учила тётя Лида, я вернулся к ребятам. "Чо, Лилька понравилась? А ли ты ей? Может свадьба скоро,а? Так знай, мы все придём и даже мешком конфет не отделаешься!"- и громко захохотал, думая что и все его поддержат. Но сразу же осёкся, потому как хохотал только он один, а остальные смотрели на него жалостливо пренебрежительными взглядами, потом повернулись и пошли от него подальше. Ростом я хоть и не выделялся среди сверстников по документам, но возможно какие-то флюиды от меня исходили, как от старшего и они сами интуитивно выбрали меня вожаком.Впрочем я выигрывал все спортивные соревнования, так как я много читал, то и за словом в "карман не лез", к тому же я многое умел делать и в жизни разбирался на много больше чем эти, в принципе ещё дети. Меня приревновал к ребятам один вожатый, здоровый малый лет двадцати. Потому что , когда он что-то из заставляет делать, подмести территорию, или что-то ещё, то мальчишки смотрят на меня, даю я на это добро или нет. В столовой потолок был затянут белой материей, а воробьям что-то понравилось эту материю то ли клевать, то ли ещё что-то. Но этот здоровяк-вожатый, откуда-то достал короткоствольную малопульку ТОЗ- 16 и начал стрелять по птахам.Когда я подбежал к нему, уже несколько штук он убил и подхалимы, подобрав птиц лебезя стояли и с восхищением смотрели на него и пальцем указывали на сидящих на деревьях птичек. Я побежал и выдернул винтовку у птицеубийци, такого он не ожидал. Толпа охнула и уставилась на нас немым взглядом. Я прочитал надпись и направился в сторону кабинета директора, вожатый очухался от такой "наглости", как ему показалось и побежал за мной. Но на встречу уже бежала директриса, наверно и ей пришлась стрельба не по вкусу. Я отдал ей винтовку и тут подбежал вожатый и не обращая на неё внимания, замахнулся для удара, но я ушёл от удара и он провалившись, со всего маху влетел в директрису, сбив её с ног. Смех и возгласы одобрения послышались отовсюду.Директриса завизжала подобно "скорой помощи", ребята кинулись к ней помогать, началась суматоха, директриса кричала :-"Вон!!! Вон отсюда! И чтобы я тебя близко не видела с лагерем!"- я пошёл собирать вещи. Покидав пожитки в холщовый мешок, завязав верёвкой наподобие рюкзака, я отправился к воротам лагеря. Но был немало удивлён, когда увидел удаляющиеся фигуру вожатого, с винтовкой и рюкзаком на плече. "Не положено"- сказал дежурный пионер с красной повязкой. "Так меня же выгнали"-"На счёт тебя ни каких распоряжений не было"-ответил дежурный. Я обернулся на шум приближающихся шагов, ко мне бежали ребята из нашего отряда. "Ты это куда намылился?"- спросил Генка.-"Да я думал что мне директриса сказала убирайся"-"Дурак ты что ли, это она вожатому кричала, А знаешь как ей плохо было, весь лагерь сбежался, Пилюлькина укол делала, короче директриса чуть не умерла. Её на носилках в санчасть унесли." Я конечно обрадовался, потому как не знал что говорить маме, а расстраивать её для меня было самое плохое дело. В спальне пацаны смотрели на меня как на героя и постоянно, то показывали как я красиво ушёл от удара, то спрашивали где научился и просили их научить. "Да ни где и ни у кого я не учился, просто это случайно так получилось"-сказал я и вышел на улицу. Незаметно подкрался вечер, деревья о чём-то шибуршали наверно переговаривались, пролетела запоздавшая птица, сумерки быстро сгущались, музыки танцев не было слышно, наверно из за болезни директрисы. По небу рассыпались бриллианты звёзд, а вокруг загоревшихся уличных фонарей, закружились то ли в любовном, то ли в предсмертном танце летающие насекомые. Вдруг я почувствовал что за мной наблюдают, обернувшись, увидел, как чья-то тень спряталась за кустом белых как облака роз, росший рядом со входом в корпус. Я уже собрался пойти к ребятам, о чём-то весело болтавшими в спальне, переливаясь хохотом, но услышал тихо произнесённое своё имя. От этого голоса, сердце моё так вздрогнуло, что если бы я его не прикрыл руками, оно наверное бы выпрыгнуло, это была Лилька. Я подошёл к ней, она стояла и смотрела куда-то в землю, но вот она взглянула мне в глаза и мне показалось, что в её глазах отразился весь небесный свод с миллиардами алмазных звёзд. Я стоял и кажется тонул в этой бескрайнем небосводе её глаз и при том глупо улыбаясь. "А ты что здесь делаешь?"-спросил то что первое пришло на ум, поняв что задал дурацкий вопрос, но вылетевшее слово уже не вернуть. "Я так за тебя испугалась, когда вожатый кинулся на тебя. Я думала что он тебя прибьёт, но ты оказался таким вёртким."-"Там есть за домом скамеечка, пойдём туда посидим"-сказал я."Пойдём"- ответила она. И мы пошли за корпус.Сидя на лавочке, мы слышали как бесились мальчишки, вскоре протрубил горн, а мы всё сидели и молчали и даже стеснялись смотреть друг другу в глаза. Но какая-то невидимая нить как бы связывала нас, мы молчали, но разговаривали наши души и наговорившись дали знак, что пора спать. Я даже побоялся коснуться её руки, но мне показалась, что она этого ждала, а может действительно только показалось. "Спокойной ночи."-сказал я. "Приятного сна."-тихо ответила Лилька и растаяла в сумерках наступающей ночи.